Не табу, а новый смысл

Во-первых и в главных, христианство почему-то часто понимают как систему табу: до свадьбы нельзя, и в постные дни нельзя, и контрацепцию, и развод, и многое иное — все это якобы одно большое «низззя!»

Но Христос пришел в этот мир не для того, чтобы заменить Моисеевы запреты какими-то другими, более совершенными, а совсем для другого. Христианство придает жизни новый смысл, и не только в абстрактно-философском плане, но и в практическом. Что предлагает оно в отношении брака? Чтобы понять это, стоит сначала посмотреть на тот подход, который считается теперь обычным в нашей светской культуре.

Люди встречаются, живут вместе, порой годами — и не торопятся вступать в брак. Они говорят об этом «надо попробовать». И в самом деле, как знать, подойдет ли тебе в качестве спутника жизни этот парень, эта девушка? Только опыт покажет наверняка. И люди пробуют друг друга, как пробуют они кусочек нового сорта сыра в магазине, ягоду на рынке… Но человек не ягода на базаре, он не весь одинаковый, не сразу его и распробуешь.

Допустим, после двух-трех попыток можно составить некоторое представление о «сексуальной совместимости» здесь и сейчас (хотя и в этом отношении люди меняются, да и просто бывают в разном настроении) — но как понять, насколько надежным будет этот человек в трудных обстоятельствах? Будете ли вы смотреть друг на друга теми же любящими глазами через год или два? Каким будет он отцом, какой будет она матерью для твоих детей? Захочется ли вам, наконец, вместе пережить зрелость, а после старость? Пока не попробуешь, не узнаешь.

О крайностях такого подхода рассказали мне одну историю… Очень богатый господин никак не мог найти себе постоянную спутницу, потому что девушкам были интересны его деньги, а не он сам. Тогда его знакомая предложила эксперимент: она познакомит его с какой-нибудь девушкой, которая ничего не будет знать о его богатстве, и тогда все станет видно без прикрас. «Давай, — согласился олигарх, — пусть подходит в такое-то время в такую-то гостиницу, номер такой-то». А на недоуменный вопрос, как же так вот, сразу-то, ответил: «Ну так надо же сразу понять, подходит ли мне она сексуально, а если нет, то и время незачем тратить».

Ему очень не хотелось выглядеть ходячим кошельком — но не сам ли он низвел потенциальных невест на роль товара, который надо весь хладнокровно перещупать и перепробовать и только потом делать окончательный выбор? И стоило ли удивляться, что при таком подходе и девушки ему попадались всё какие-то… не высшего сорта?

Но это, конечно, причуды богатых. Обычно молодые люди так не рассуждают, они вступают в пробные связи, живут вместе, пока живется, потом разбегаются, в надежде, что когда-нибудь встретят свою половинку и узнают ее. Но как узнать, та ли это самая половинка, пока не попробуешь другой, и третий, и четвертый вариант? Чтобы оценить, надо действительно сравнивать. А когда после десятого-двадцатого варианта вдруг придет к тебе твердое осознание, что вариант номер икс был самым лучшим — как вернуться к нему?

Все больше и больше в нашем обществе таких людей, которые десятилетиями «ищут свой вариант», а на самом деле, как скупой мужик из давней притчи, ходят на базар все подряд попробовать и тем сыты бывают, денег не тратя.

Живется людям вместе — и хорошо, надоело — разбежались. По дороге надо бы еще родить детей, но это где-нибудь после тридцати, лучше даже ближе к сорока, когда уже крайний срок подойдет, по физиологии. И рождаются дети, зачастую от случайных отцов…

Впрочем, такое отношение касается далеко не только семейных пар. Точно так же могут люди годами, даже десятилетиями «пробовать себя» в разных сферах деятельности — ничем не занимаясь серьезно, ни в одну профессию полностью не вкладываясь. Нравится такая работа на сегодня — хорошо, а разонравится — всегда можно будет что-нибудь другое найти.

Только ближе к тем самым сорока нередко оказывается, что весь свой немалый потенциал человек растратил буквально ни на что. Так много в юности грезилось — и так мало удалось, а главное, поздно уже начинать что-то совсем новое, а из прежде начатого — непонятно, к чему возвращаться, что продолжать.

Рискует ли ошибиться тот, кто с ранней юности выбирает себе профессию и вкладывает в нее время, силы, средства? Разумеется. Но только так и можно чего-нибудь в ней достичь. Поэтому выбирать ее нужно крайне вдумчиво и осторожно, не по одному детскому увлечению. Но вот насколько желанной и успешной окажется эта профессия для тебя, сможешь ли ты через десять или двадцать лет оглянуться назад и понять, что не зря ее выбрал, — этого ты заранее не узнаешь. И все же люди идут на этот риск.

В более древние и менее безопасные времена точно так же люди уходили в дальние путешествия и плавания, не зная наверняка, что именно откроется им за горизонтом и вернутся ли они назад. Гораздо удобнее, конечно, выбрать себе сегодня тур по каталогу, оплатить его по системе «все включено» и наслаждаться гарантированным солнышком в комфортном отеле. Но такая поездка не будет путешествием, в ней не откроешь никаких новых стран.

Как пускались каравеллы в плавание, так идут и христиане к алтарю. В отношении к браку христианство не предлагает ничего нового, неожиданного, непосильного. Оно, по сути, хочет, чтобы человек отнесся к выбору партнера с не меньшей серьезностью, чем к выбору профессии. Это всегда до некоторой степени шаг в неизвестное, к которому нужно тщательно готовиться — и все равно никогда не будешь к нему совершенно готовым. Это акт веры, шаг в неизвестное с молитвой о том, чтобы Господь направил и придал сил, и с твердой решимостью эти силы тратить на общее дело.

«Совет да любовь», — вот чего в старину желали молодым на свадьбе, и это было для них не данностью, не условием брака, а скорее задачей. А влюбленность, взаимопонимание, материальная независимость, пресловутая сексуальная совместимость — все это ценные ресурсы для ее решения. Но не цель христианского брака и не его непременное условие.

Обеты, которые жених и невеста дают друг другу, не менее серьезны, чем монашеские, они даются навсегда, до самой смерти. Эти обеты нельзя «попробовать исполнять», и бросить, если что-то не получится. Можно приложить все свои силы и просить о помощи свыше, но что-то всегда будет получаться не так, чего-то всегда будет не хватать. Для потребительской позиции любая серьезная трудность означает, что «прошла любовь и пора разбегаться», для христианской — что любовь нужно открывать,

Это совсем не значит, что любой христианский брак успешен и обетов никто не нарушает. Жизнь есть жизнь, и бывает всякое, распадаются и венчанные браки. Но для христианина это всегда катастрофа. Жить нужно и после катастроф, потому Православная Церковь признает и второй, и третий брак (но не четвертый). Только она не может согласиться с тем, чтобы человек сознательно выстраивал свою жизнь как цепочку катастроф, идя по пути «проб и ошибок», потому что брак или осознанное безбрачие — не переменчивые внешние обстоятельства жизни, а выбор, который делается всерьез, без отходных путей, без «я передумал» на крайний случай.

Был такой обычай у наших предков: влюбленные прыгали через большой костер, взявшись за руки. Если удалось его перепрыгнуть и не расцепить рук — семья у них сложится. Это, конечно, примета и даже суеверие… но это очень красивый образ. Через такой костер нельзя «попробовать перебраться», оттолкнуться от земли вполсилы и посмотреть, как оно пойдет, — так только свалишься в самое пламя. Прыгаешь — разбегись хорошенько и отталкивайся от земли изо всех сил, крепко сжимая ладонь любимого человека… Или не прыгай вовсе.

В конце концов, и сама вера в Бога, если это настоящая вера, — это прыжок через пламя, хождение по водам, и только на той стороне, пока что скрытой от нас, мы узнаем, удалось ли нам туда перебраться.