 |
|
ГАЗЕТА "СПАС" |
|
| |
|
|
№4 (109) апрель |
|
|
О религиозном образовании и служении
Совсем недавно отпраздновал свое двадцатилетие Православный Свято-Тихоновский Гуманитарный университет — единственное в России православное учебное заведение, аккредитованное государством в статусе «университет». К слову, в настоящий момент этот статус имеют только 20 из 452 негосударственных вузов России. Про ПСТГУ в Калининградской области многие знают не понаслышке: уже несколько лет во всех школах нашего региона проводится всероссийская олимпиада по дисциплине «Основы православной культуры», организованная университетом. Не раз наши ребята становились призерами финального этапа олимпиады, а некоторые из них теперь уже с гордостью называют себя «свято-тихоновцами». В «летописи» молодого православного университета — несколько десятков выпускников и студентов из самого западного уголка России. Сегодня мы публикуем беседу с проректором Свято-Тихоновского университета по воспитательной работе, деканом факультета Церковного пения протоиереем Алексием Емельяновым. Наша с ним встреча состоялась в университетском храме после Божественной литургии.
 — Отец Алексий, я заметила, что на службе было очень много людей — преподавателей, студентов, служил ректор. Сегодня какой-то особенный, памятный день для университета? — 75 лет назад в этот день (20 ноября. — Ю.М.) произошла мученическая кончина священномученика Кирилла (Смирнова), митрополита Казанского. Митрополит Кирилл был необычайно авторитетным иерархом Русской Православной Церкви. Он был назван первым преемником на Патриарший Престол в завещании Патриарха Тихона. Но после смерти святителя Тихона в 1925 году нормальная преемственность церковной власти была нарушена. Носители этой преемственности уничтожались, арестовывались либо высылались. В таких условиях речи о созыве собора для избрания нового Патриарха, естественно, быть не могло. Для продолжения канонического преемства власти в Русской Церкви было организовано тайное голосование епископов, на котором практически единодушно был избран митрополит Кирилл. Но приступить к патриаршим обязанностям он уже не смог: совсем скоро его арестовали и сослали, а затем расстреляли в Казахстане.
Священномученик Кирилл Казанский, по сути, удивительный учитель Церкви. Формально он не являлся богословом, не занимался научной деятельностью. Но, пользуясь своим авторитетом преемника святителя Тихона, он учил о Церкви в своих посланиях. Эти послания сейчас стали известны, они опубликованы и содержат замечательные мысли по экклезиологии, то есть учению о Церкви, о Русской Церкви, которая в условиях жесточайшего гнета и гонения последовала подвигу первохристианских мучеников.
К сожалению, современное общество имеет слабое представление о том, что пережила наша страна и народ в это время. Это была действительно страшная, принесшая неисчислимые мучения эпоха. И вместе с тем именно в эти трагические времена нам были явлены драгоценные сокровища — примеры подвига святых страдальцев XX века, их стояния за веру и истину, их нерушимой верности, жертвенности и любви.
— Покровителем университета является Патриарх Тихон — святитель, возглавивший великий сонм новомучеников и исповедников Российских. Насколько мне известно, именно здесь, в стенах вуза, родилась инициатива по сбору документов, исторических фактов и свидетельств для прославления русских святых новейшего периода. — Слава Богу, сейчас довольно многие занимаются прославлением и увековечиванием памяти наших новомучеников. Трудятся люди в епархиях, специалисты и ученые различных духовных школ. Но начиналась работа, действительно, в большей степени в Свято-Тихоновском университете, тогда еще институте.
Как это часто бывает в жизни, все началось благодаря личному подвигу, личному участию нашего ректора, отца Владимира Воробьева. Дело в том, что отец Владимир является непосредственным носителем преемства от наших новых мучеников и исповедников. Ему в жизни довелось со многими из них контактировать и иметь глубокое духовное общение. Отец Владимир родился в преддверии Великой Отечественной войны, когда волна кровавых гонений начала спадать и неисчислимое множество мучеников за веру уже пострадали и окончили свою земную жизнь. Но с его семьей, с его ближайшими родственниками и знакомыми были так или иначе связаны замечательные исповедники Русской Церкви, он воспитывался, возрастал в церковном кругу удивительных людей. Поэтому память, почитание и любовь к новомученикам отец Владимир возгрел в самой ранней юности и потом этим огнем зажег многие сердца здесь, в институте.
Со временем у нас сложился коллектив замечательных специалистов, сформировался отдел новейшей истории Русской Православной Церкви, сотрудники которого профессионально занимаются изучением периода гонений и вопросом прославления новомучеников. Трудами этих людей, их любовью, горением, почитанием сделано очень много, в том числе для канонизации новых святых нашей Церкви. В частности, сформирована база данных пострадавших за Христа во дни гонений, включающая более 34 тыс. персоналий.
Прославление сонма мучеников XX века — очень важное дело для Церкви, для всего нашего общества. Это не только обращенность в историю. Оно влияет на нынешнюю действительность, формирует наше настоящее и будущее. Мы верим и убеждаемся в этом.  — Отец Алексий, а с чего началась Ваша деятельность в университете?
— После окончания Московских духовных школ — семинарии и Академии — меня позвали в Свято-Тихоновский преподавать Священное Писание. Это было в самом начале образования нашего университета. Я тогда был еще диаконом. Так, собственно говоря, это преподавание и продолжается по сию пору. Надо сказать, что по своему первому, светскому образованию я математик. Поэтому всегда, особенно поначалу, ощущал некую сложность, недостаток знаний в гуманитарной области. Конечно, в процессе обучения приходилось самому многому учиться. Сейчас готовлю диссертацию на историческую тему. Вместе с университетом росли и обучались многие преподаватели — так было и со мной.
В настоящий момент я являюсь проректором по воспитательной работе. Заведую кафедрой библеистики Богословского факультета. Должность декана факультета Церковного пения удивительным образом связала меня с музыкальным искусством. Факультет церковного пения — один из старейших в университете, вместе с ним он отпраздновал свое двадцатилетие.
— Судя по названию, это, наверное, и самый необычный факультет высшего учебного заведения? — Церковно-певческое служение — весьма тонкое дело и область. Церковное пение есть некое звуковое выражение молитвы. Вместе с тем на протяжении веков певческое пространство в нашей Церкви испытало множество самых разнородных влияний. Ни в одной другой поместной Церкви нет такого разнообразия музыкальных стилей.
Например, западноевропейская певческая традиция, сформировавшись в средние века, в дальнейшем характеризуется определенным постоянством. Безусловно, там тоже присутствует проникновение различных стилей в церковное искусство: барокко, рококо и так далее. Но все-таки развитие традиции в Западной Церкви происходит органично, каждое новое направление очевидно связано с предыдущим. В русских же условиях наблюдается совершенно иная картина. Богослужебно-певческая культура нашей Поместной Церкви имеет чрезвычайно сложную и многослойную историческую память. За более чем десять веков ее существования сформировались различные музыкальные пласты: это и преемство византийскому наследию, и различные западные влияния, и самобытные пути-дороги.
Что-то похожее мы можем наблюдать и в развитии русской иконописи. Но история изобразительного церковного искусства определила для себя ценностные приоритеты, доминанту в многообразии стилей. Еще на рубеже XIX—XX веков Русская Церковь осознала, что центр притяжения для нее — это все-таки не академическая живопись, не западноевропейские образцы, а каноническое искусство, открытое в лице наших памятников древне-русской иконописи. И это оказалось незыблемым ориентиром для последующего развития. В отношении же певческой богослужебной культуры такого единого ориентира, к сожалению, на сегодняшний момент нет. Вся эта огромная напластованная историческая память так и существует в современной Церкви, как музыкальный «слоеный пирог».
В нашем университете мы стремимся показать студентам, как живут различные образцы церковного пения. Причем не просто в мастерской, в классе, а в богослужебном синтезе: как они участвуют в службе, насколько какой стиль соответствует духу богослужения. На наш взгляд, ориентация на древность так же актуальна в церковном пении, как и в церковной живописи. Мы стараемся открыть студентам красоту различных певческих традиций канонического церковного творчества и привить вкус к лучшему, с тем чтобы в дальнейшем самостоятельный специалист, руководствуясь этим вкусом, мог понять, как он хочет устраивать церковную молитву, будучи руководителем церковного хора или певчим или обучая церковному пению детей в различных школах. Думаю, это и есть наша задача — формирование максимально безошибочного, насколько это возможно, церковного вкуса.  — А как эта задача осуществляется практически?
— У нас на факультете регулярно проводятся стилевые службы — это когда все богослужение целиком готовится определенным распевом (например, путевым, знаменным, киево-печерским и т.д.), в определенной традиции. А затем студенты вместе со своими педагогами могут сравнивать, что и как получилось. Причем дело не только лишь в разборе интонаций, унисона и прочего, а именно в осуществлении — или неудаче осуществления — молитвенного синтеза в реальных условиях богослужения. Благодаря этому у студента формируется своеобразный «камертон» — некий внутренний критерий, помогающий ему глубже и внимательнее относиться к церковному пению, к своему личному участию в службе. Этот «камертон» способствует поиску такого осуществления певческой молитвы, которое наиболее соответствует приходу, клиру, народу Божию и определенному церковному событию — всей полноте, всем граням богослужебного пространства.
— Факультет церковного пения тоже как-то участвует в университетской работе по прославлению новомучеников? — Студенты нашего факультета принимают в этом непосредственное участие. Во-первых, ими готовятся службы, которые прославляют наших новых мучеников — святителя Тихона, святителя Петра (Полянского), Кирилла (Смирнова) и многих-многих других.
Факультетским праздником у нас принят день памяти святителя Афанасия (Сахарова), который, с одной стороны, является творцом службы Всем святым, в Земле Российской просиявшим, а с другой стороны, он сам был замечательным исповедником, очень много пострадавшим за Христа. Святитель Афанасий более 30 лет своей жизни провел в лагерях и ссылках. Мы всегда очень торжественно празднуем службы всем святым, в земле Российской просиявшим, — в значительной степени это богослужение посвящено новомученикам.
Наш факультет ежегодно участвует в патриаршем богослужении на Бутовском полигоне, когда отмечается память всех ведомых и неведомых святых, пострадавших при массовых расстрелах в Бутово. Каждая такая служба — значительное событие. Кроме того, у нас на факультете есть люди, которые участвуют специально: ходят в архивы, собирают сведения, помогают нашему отделу новейшей истории с поиском документов. Это все и есть прославление. — Совсем недавно Свято-Тихоновский университет отпраздновал свое двадцатилетие. Как Вам кажется, это много или мало?
— Для одной человеческой жизни это, безусловно, немало. В социологии средним сроком активности одного поколения считается тридцать лет. Таким образом, мы существуем уже две трети от активного срока жизни, отпускаемого обычно Богом одному поколению.
С другой стороны (опять же, по утверждениям социологов), 15—20 лет для организации — это время прохождения так называемого первого кризиса роста. То есть ПСТГУ сейчас стоит на пороге преодоления этой кризисной точки. И это — естественный повод для того, чтобы подвести некоторые итоги, подумать о планах на будущее.
Мы возлагали большие надежды на празднование нашего юбилея, стремились привлечь к деятельности университета максимально широкое внимание. Надо сказать, Господь так управил, и люди потрудились, и оргкомитет, что это удалось. Нами заинтересовались, нам поверили в чем-то, вдохновились нашей работой. И можно думать, что это будет иметь продолжение, какие-то свои важные плоды.  — А какие плоды уже есть?
— За прошедшие годы удалось достичь неожиданно многого. С момента возникновения вуза основными принципами его деятельности являются верность Священному Преданию Церкви и открытость современной системе отечественного и зарубежного образования. В 2001 году на базе ПСТГУ был разработан государственный образовательный поликонфессиональный стандарт по специальности «Теология», образование по которому в настоящее время предоставляют свыше 40 государственных и церковных вузов. Университет успешно развивается в нескольких направлениях: это учебно-методическая, научная и экспертная деятельности, социальные и миссионерские проекты, издательская работа и многое другое. Из четырех тысяч наших выпускников восемь архиереев и более шестисот священнослужителей.
Сегодня на десяти факультетах университета обучается более двух с половиной тысяч студентов из 40 регионов России. Мы активно сотрудничаем с ведущими вузами и академическими институтами как в России, так и за рубежом. Ежегодно нами проводится около двадцати научно-практических конференций. Кроме того, ПСТГУ — единственный негосударственный университет, проводящий две олимпиады для школьников общероссийского масштаба — по литературе и основам православной культуры. Призеры олимпиад, согласно приказу Министерства образования, получают льготы при поступлении в вузы. В минувшем году олимпиада по основам православной культуры собрала более 140 тысяч учащихся из 80 регионов нашей страны.
Но, конечно, самые важные плоды всякого вуза — это его выпускники, которые живут и действуют. Возьмем, к примеру, факультет церковного пения, деканом которого я являюсь. Это, пожалуй, самый маленький факультет по численности обучающихся на каждом курсе студентов, но при этом он — один из старейших, ровесник университета. В этом году нам удалось провести исследование, посвященное нашему двадцатилетию, в ходе которого мы постарались разыскать всех наших выпускников. За все шестнадцать выпусков их насчитывается около двухсот, и почти все они откликнулись. Буквально четыре-пять человек пока что не удалось найти по непреодолимым трудностям.
Конечно, двести человек в масштабах всей страны — это исчезающая ничтожная величина, как говорят математики. Но если иметь в виду, что каждый из этих выпускников умеет работать с хором, с коллективом, то он должен быть условно помножен на десять. Тогда это уже не двести, а две тысячи человек, вовлеченных в хоровую деятельность, объединенных общими задачами, общим служением. Причем исследование показало, что у нас чрезвычайно высок процент выпускников, которые трудятся по специальности, — их больше 90 %. Для любого вуза это необыкновенно высокий показатель! О чем  это говорит? Во-первых, о том что у нас студенты, в подавляющем своем числе мотивированы на то, чтобы связать свой жизненный путь с выбранной профессией. А во-вторых, они востребованы, ведь в противном случае такого процента бы не было.
Каждый такой выпускник — не только нашего, но и любого другого факультета — является «точной кристаллизации». Потому что это человек с высшим образованием, активной жизненной позицией, с крепкой мировоззренческой платформой. В подавляющем своем числе эти люди имеют, как сейчас говорят, положительную интенцию. А значит, как я уже сказал, они обладают возможностью привлекать подобных себе единомышленников, соработников. В итоге получается армия людей, которые готовы трудиться, служить в разных качествах на благое дело Церкви, общества, государства, и это, конечно, наше главное богатство. — А студенты православного университета отличаются от учащихся других вузов? Если да, то в чем Вы видите это различие? — Конечно, нам всегда хотелось надеяться, что отличаются в лучшую сторону. Недавно к нам в университет пришли профессиональные социологи, образовался отдел социальных исследований. Его специалисты уже научными методами показали, что наши студенты, действительно, существенно отличаются от среднего выпускника российского вуза. Причем они специально использовали опросники стандартных социальных агентств, не изобретая какие-то специальные схемы для нас.
Это исследование получилось очень яркое. Его результаты свидетельствуют, что выпускники ПСТГУ составляют гораздо более благополучную социальную среду по сравнению с их сверстниками из других вузов. В частности, могу проиллюстрировать: наши выпускники в существенно меньшем объеме хотят уехать за границу. Думаю, для государства это довольно важный показатель деятельности университета. Почти половина людей, окончивших Свято-Тихоновский, постоянно участвуют в различной волонтерской работе, социальных проектах, общественной деятельности. Они гораздо серьезнее относятся к созданию семьи, воспитанию детей, среди них на порядок меньше разводов и так далее. — У многих людей существует мнение, что высшее православное образование нужно исключительно детям из священнических семей или тем, кто сам в будущем намерен стать священнослужителем. Расскажите, пожалуйста, так ли это? Кто в действительности поступает в ПСТГУ и кого хотят видеть в числе своих студентов преподаватели университета? — Конечно, религиозное образование — это не только подготовка к священству. В своей деятельности Свято-Тиховновский гуманитарный университет стремится сочетать высокое качество профессиональной подготовки с духовно-нравственным воспитанием молодого поколения на основе православных ценностей. У нас учатся будущие педагоги, историки, филологи, экономисты и программисты. В числе выпускников — крупные политики и ученые. Очевидно, что далеко не все после окончания нашего ВУЗа связывают свою трудовую деятельность непосредственно с церковным служением. Но в процессе обучения профессии студенты получают знания, необходимые каждому человеку для формирования собственного мировоззрения. Наше образование дает самое главное — способность самостоятельно и осознанно совершать нравственный выбор в своей жизни. Безусловно, такое умение актуально не только для будущих священников.
Что касается наших абитуриентов, в последнее время они несколько иные, чем те ребята, которые приходили к нам 10—15 лет назад. И тому есть целый ряд причин. Уже не первый год мы вынуждены принимать абитуриентов по рейтингу Единого государственного экзамена — таковы требования Министерства образования. Теперь при поступлении к нам не нужно сдавать экзамен по вероучению, который раньше был обязательным для всех. И получается, что до начала учебного процесса мы не видим, кто пришел к нам, насколько человек вообще относит себя к Православной Церкви. И сами абитуриенты порой не вполне представляют специфику нашего вуза. Таким образом, из-за формального момента мы получаем определенный процент студентов, не мотивированных на обучение в православном университете. До ввода обязательного приема по баллам ЕГЭ количество таких «случайных» людей было минимальным.
Но я бы воздержался от слов, что раньше студенты были лучше, а теперь хуже. Сегодня существует два взаимно противоположных процесса. С одной стороны, на качественный состав студентов, безусловно, влияет упадок школьного образования, который наблюдается в нашей стране в последние десятилетия. И к нам, как и в любой другой вуз, поступает продукт нашей школы.
С другой стороны, появляется поколение людей, которые выросли в ситуации религиозной свободы. Собственно говоря, сейчас к нам поступают ровесники нашего вуза. То есть, в каком-то смысле, это тоже продукт деятельности университета. Приходят наследники традиционных семей, уже не в первом поколении укорененные в ценностях Православия. Поступают и молодые люди, самостоятельно и осознанно пришедшие к вере. Все новые слои населения оказываются охваченными христианской проповедью. А значит, можно говорить, что двадцатилетие существования Православного Свято-Тихоновского университета не прошло даром.
Юлия Матвеева
|
