 |
|
ГАЗЕТА "СПАС" |
|
| |
|
|
№5 (170) май |
|
|
«Живи по правилам, которые дал Христос!»
Пролог. Как подвизаться мирянам? Есть ли для них аскетические правила или аскетика только для монашествующих? На что прежде всего обратить внимание мирянам? Стоит ли следовать советам, которые можно найти в некоторых греческих книгах? И вообще зачем бороться с грехами и как правильно понимать, что такое грех? С этими вопросами мы приехали в Московскую духовную академию к профессору Алексею Ильичу Осипову.
 — Здравствуйте, Алексей Ильич! Спасибо большое, что согласились найти время и ответить на вопросы портала «Православие.ру». Тема сегодняшней беседы — аскетика для мирян. Существует такое мнение: аскетика — это сугубо монашеское дело; долгие посты, строгие уставы, продолжительные молитвы не для тех, кто живет в миру. Что вы можете сказать по этому поводу?
— Причина такого мнения в том, что пугает само слово «аскетика». Мало кто знает, что греческое слово «аскео» значит «тренируюсь»», «упражняюсь». И если вбить в компьютер слово «аскет», то, думаю, он переведет его как «спортсмен».
Аскетика — это упражнения, тренировка — и ничего более. А чего добивается человек, который встал на путь упражнений и тренировок, всем известно. Мы видим просто поразительные выступления спортсменов. А обычный человек ничего такого не сделает. Сколько он может поднять? Чепуху. А атлеты поднимают 100, 200 кг. А с какой скоростью бегают, на какую высоту прыгают!..
Аскеза — это тренировка, но только тренировка не тела, а духа человеческого. И поскольку в каждом человеке первичной является, конечно же, его духовная сторона, а не тело, то и вся аскетика направлена на правильную тренировку, правильное упражнение, во-первых, своего духа, но, во-вторых, конечно, и тела. Потому что человек — цельное существо, в нем и духовное и телесное есть одновременно.
А в чем состоит духовная сторона аскетики? Это же дело очень простое, а его подчас очень уж усложняют. Это стремление жить по тем заповедям Христовым и по тем церковным установлениям, которые нам известны. И больше ничего. Правда, здесь требуется расшифровка. Потому что очень важно определить, что должно быть первичным в человеке. Вот один из святых пишет: «Телесный подвиг (а это поклоны, молитвы, посещение богослужений — то есть все, что сопряжено с внешней стороной церковной христианской жизни) без душевного подвига более вреден, нежели полезен, потому что телесный подвиг без душевного с необычайной силой развивает в человеке тщеславие, самомнение, гордыню, зависть и в конце концов ненависть». Вот вам аскетика. Какая гармония должна быть!
Прежде всего человек, живущий в миру, должен обратить внимание на то, в какой степени он исполняет заповеди — самые обычные, самые непосредственные: не лги, не клевещи, не воруй, не блуди, не напивайся, не сквернословь — вот аскетика для мирян.
— Такая ежедневная тренировка.
— Не ежедневная, а почти ежечасная, ежеминутная! Живи по правилам, которые дал Христос. Не делай другому того, чего не хочешь себе. Не осуждай. Это настоящая, я вам скажу, аскеза. Еще бы! Не осудить этого негодяя? Да что вы! Да как это возможно?! Осуждаем всех налево и направо — и Путина, и патриарха, и своих начальников, и кого только не судим… Все плохи — один только я хороший.
Так что аскетика для мирян — это совершенно необходимое. Но еще раз повторю: самым важным направлением должно быть именно внимание за своей душой.
Но аскетика говорит и другое: конечно, душа не существует отдельно от тела. Даже народ говорит: «Сытое брюхо к ученью глухо». А аскетика что говорит? — «Сытое брюхо к молитве глухо». Поэтому да, требуется воздержание и тела. Потому и установлены посты. И в той мере, в какой ты способен, ты все-таки должен их соблюдать. Оказывается, они могут помочь тебе, эти совершенно телесные вещи… могут действительно помочь и в молитве, и в отношениях с друзьями и со всеми другими людьми, и на работе — везде. Так что требуется и то и другое — упражнение и духа, и тела. Аскетика — для мирян.
— Алексей Ильич, а что первично — дух или тело? Или тут гармония духа и тела?
— Конечно, духовное. Но — в каком смысле? Тут вот в чем дело: пока человек почти ничего о вере не знает, почти ничего не понимает, ему, конечно, нужно воздерживаться прежде всего от внешнего — от, я бы сказал, нравственных грехов, которые я уже называл: не воруй, не убивай — тут говорить нечего, но и не объедайся, не обманывай и т.д. С этого внешнего нужно начинать. И потом, конечно, переходить — и чем скорее, тем лучше — к «внутреннему»: следить за собой, чтобы не осуждать, не желать зла, не завидовать и проч. Вот вся аскетика для мирян. Она простая — но далеко не простая: сказать просто — а попробуй не объесться в первый день Пасхи!
— Святитель Феофан Затворник в своих сочинениях прибегал к каким-то аналогиям из психологии, считал, что нужно психологию знать. Очень многие, в том числе и верующие люди, обращаются за помощью к психологу. Каково ваше отношение к этому?
— Я вам скажу так: все зависит от человека, к которому мы приходим. Как духовники бывают разные, так и психологи бывают разные. И учителя бывают разные. Недавно рассказали об одном духовнике: к нему приходят молодожены, он смотрит на них и говорит: «А я на вас не вижу венцов». — «Батюшка, но мы венчались…» — «А я венцов не вижу — перевенчивайтесь!» Не хочу называть его имени… Представляете, до чего дойти! Когда мне это рассказали, я вспомнил потрясающие слова святителя Игнатия (Брянчанинова): «Душепагубное актерство и печальнейшая комедия — “старцы”, которые принимают на себя вид древних святых старцев, не имея их духовных дарований!» Представьте только: «Я не вижу!» А молодые в страхе: прозорливый! И, как всегда, эта прелестность приводит к абсурду: «Перевенчивайтесь!» Уж такого не слыхано и не видано никогда.
И психологи очень разные бывают. Нужно подходить к этому с большой осторожностью. Слово «психолог» еще ничего не значит. Как и слово «духовник», кстати. Преподобный Иоанн Лествичник пишет: прежде чем предаться кому-то, узнай, испытай… — он перечисляет много — тщательно познакомься… даже говорит так: искуси этого наставника, чтобы тебе не попасть вместо пристани на камни и не потерпеть полное кораблекрушение.
 — А как понять — «искусить»?
— Я не знаю, что подразумевал преподобный, но можно предполагать вот что: посмотри, знаком ли он — это самое главное, первое! — со святоотеческим учением по вопросам духовной жизни. И здесь вопросов очень много. А святой Петр Дамаскин знаете как предупреждал? Он прямо говорит: «Как много я потерпел вреда от неопытных наставников!»
А у человека, который интересуется, читает, например, духовную литературу, возникнет много вопросов. «Как, батюшка, молиться? Вот вы говорите: “молиться” — а как молиться? Что это такое — молиться?» Сразу вопрос — очень простой. И вопросов много.
— Сегодня очень популярны книги, особенно греческие, переведенные на русский язык, о старцах-подвижниках, исихастах — они есть почти в каждой церковной лавке. Вы думали над тем, почему эти книги так популярны? Почему так увлекают подвиги и чудеса, в них описанные?
— Это явление не новое. Помните, что явилось причиной раскола у нас в XVII веке? Увлечение патриарха Никона Грецией. Давай все по греческому обычаю! Двумя перстами крестятся — ну и креститесь ради Бога двумя! Нет: греки тремя — и мы так должны. И сейчас повторяется это же самое грекофильство, даже во внешних формах. Съездил на Афон, вернулся — и уже греческая скуфеечка. И смотрят: если с Афона старец, значит, особый! Там есть прекрасные старцы. Я, например, купил книжку Ефрема (Мораитиса) — какие хорошие духовные советы он дает! Или, например, Иосиф — не Исихаст, а Иосиф Ватопедский — это просто удивительно!
Но есть и такие, которые дают советы — только руками развести!.. Вот некто пишет о себе: «Я могу за один вдох-выдох произнести 100—200 молитв Иисусовых»… И этому учит молодого человека, который только что пришел к старцу! Ему сразу огромнейшее правило в 14 000 с лишним молитв ночью! А наши отцы что пишут, опытнейшие Игнатий, Феофан? — «Сначала сто молитв, потом отдохни, потому что наш ум не приспособлен к этому. Надо быть очень осторожным». А там еще, у этого греческого «старца», такой совет: «Нужно произносить молитву быстро-быстро», так что молодой человек за час сделал 3600 молитв. Попробуйте-ка! Это молитва в секунду!..
— Вам могут возразить: вы же сами говорите: «тренировка» — вот вам и тренировка.
— Ну, если я подойду к фортепиано и начну тренироваться: та-та-та-та-та… Да тренируйся сколько хочешь, так ты не научишься играть! Чтобы научиться, надо постепенно: где эта до-диез? — эх, опять попал не туда… Постепенно — вот как надо! Вот что такое тренировка. А постепенно дойду и до того, чтобы не глядя на клавиши играть.
Эта быстрота, кстати, вещь весьма страшная: уже давным-давно открыто, что очень быстрое, бессмысленное (потому что быстро и осмыслять это невозможно) произнесение вот таких, я бы сказал, священных слов, оказывается, действует сильно на психику человека. Причем так: у человека возбуждаются определенные мозговые центры, и он начинает ощущать какие-то сладкие переживания. Это известно: мантры в йоге, например, именно так читаются. Именно так! И если ты будешь много лет подряд непрерывно произносить эту мантру, это заклинание, смысла слов в котором человек подчас и не знает, главное — произносить непрерывно и долго, — то скоро ты придешь к состоянию самадхи. И вот тот старец, о котором я говорю, сделал открытие — увы, через тысячу лет: у молодого человека, когда он исполнил эти 14 тысяч молитв, уже и сладость в гортани и на языке, и чувство блаженства — о чем он и говорит старцу. А старец в восторге: «Я тебе покажу еще больше. Я могу 100—200 молитв прочесть за один вдох-выдох». К чему это все приведет? Ведь невозможно, произнося молитвы с огромной скоростью, сохранять внимание. А ведь каждая молитва Иисусова должна твориться со вниманием, неспешно, чтобы тебе не рассеиваться. Видишь рассеянность — подожди, сделай маленькую паузу. И поэтому на сто молитв — полчаса. А тут за час — три с половиной тысячи!
Вот и с психологией то же самое. Сейчас многие психологи увлекаются различными индуистскими рецептами или западными какими-то методами. И очень мало психологов, которые изучают святоотеческий опыт, а святые отцы действительно были психологами — в высшей степени психологами. Читаешь Иоанна Лествичника, Исаака Сирина — и просто поражаешься их уму. Меня лично поражает больше всего их ум — просто удивительный. Вот где психология!
 — Алексей Ильич, вы однажды сказали: «Каждый человек живет в наилучшее, с точки зрения вечности, для него время». Но люди чаще всего живут либо вчерашним днем, либо будущим, думая: что-то будет завтра? Как бороться с подобным состоянием? Как научиться жить сегодняшним днем?
— В Евангелии есть такие слова: «Довлеет дневи злоба его» — «Довольно для каждого дня своей заботы» (Мф 6:34). Не беспокойтесь о завтрашнем дне. Не беспокойтесь не в том смысле, что ничего делать не надо. Не беспокойтесь — то есть не думайте, не гадайте. Надо решать проблемы — да, решайте. Но — не гадайте. Какую поразительную мысль мы находим у святых отцов: люди, и в том числе верующие, неизмеримо больше страдают от ожидания скорбей, нежели от самих скорбей. «Как бы чего не случилось!»; «Ах, смотрите: там война, там стреляют! Там убивают! Что будет?! Что завтра?!» Что будет завтра? «Довлеет дневи злоба его». Что ты гадаешь? Воля Божия в чем состоит для каждого человека? В том, чтобы он поступил разумно и по совести. Вот это будет воля Божия, и будь спокоен. А когда мы начинаем гадать, начинаем всякие фантазии строить, то мы мучаем себя. А Бог есть Любовь, и Он предупреждает: «Не мучьте же себя! Ну что же вы делаете? Достаточно каждому дню своих забот. Делайте то, что необходимо, а все дальше устроится». Если вы будете сегодня жить по воле Божией, и дальше ваша жизнь будет идти благополучно. А если начнете гадать и мечтать, то сами себя накажете.
— Вы сейчас сказали слова: «Бог есть Любовь». А люди неверующие, но иногда и верующие тоже, задаются таким вопросом: так для чего вообще нужно бороться с грехами? Это, может быть, очень глупый вопрос, но я его задам.
— Если спрашивают, значит, надо ответить.
Люди не знают, что такое грех, отсюда и этот вопрос. Я объясняю очень просто. Видите, вот доска. В нее вбиты гвозди: шляпки снизу, а кверху торчат острия. Мамаша говорит: «Сыночек, дочка, не ходите по гвоздям — сильно себя пораните». — «Ну что ты, мама!» — и раз! — на гвоздь. Заповеди Божии — это есть не что иное, как предупреждение человеку о том, что может принести ему вред. Грехом в Православии называется аномия, то есть беззаконие, нарушение закона. Какого закона? Не юридического, не того, что Бог вот то-то сказал, а — нарушение закона своей природы. Нельзя ходить по гвоздям, нельзя пить кислоту вместо воды, нельзя сидеть на раскаленной плите. Вот что такое грех: грех это не что иное, как вред себе самому, — больше ничего. Нельзя прыгать с пятого этажа. А кто-то вам скажет: «Какая разница — на лифте или в свободном полете? Зачем вам лифт?! “Расправьте крылья” и летите, как птичка». И что будет? Вот что такое грех.
Не понимают, что грех — это не преступление против какого-то закона, словно бы Бог спустил закон какой-нибудь «государственной думы», — ничего подобного. Все устроено по законам духовной жизни — божественным законам духовной жизни, и Бог только предупреждает: не осуждай, не клевещи, не завидуй — ты себе повредишь. Не воруй — себе навредишь.
Каждый грех есть вред самому себе. И каждый грех — это бумеранг. Если я направляю его в человека, он возвращается ко мне — я не знаю, попадет ли он в него или нет, но мне-то уж даст как следует. И тогда будет ясен ответ на этот вопрос.
 — А если вам попытаются возразить, сказав: понятно, что на иголки сесть больно, а прыгнуть с 5-го этажа — это уже летальный исход, а что такого в том, чтобы съесть три мороженого? или пойти в кино? где тут вред? Что, и в кино теперь не ходить?
— Дело вот в чем: люди не понимают, что есть яды, которые действуют постепенно, и чем больше человек их потребляет, тем больше их в конце концов накапливается — и «со святыми упокой». И еще хорошо, если со святыми, а не с грешными.
Когда ты ешь больше, чем это нужно, что ты делаешь своему организму? У преподобного Иоанна Пророка, сподвижника Варсонофия Великого, есть замечательная фраза: «Самая полезная пища, если есть ее досыта, становится вредной». Я даже не ожидал, перечитал: досыта. Иногда говорят: досыта ешь, но не объедайся. А он: даже если есть ее досыта, она становится вредной. И ведь верно. В природе все как устроено? — Все с запасом. И сытость нам природа дает с запасом — на всякий случай. Поэтому когда мы съели досыта, то мы уже съели лишнее.
И ко всему, о чем говорит Церковь: «Не стоит этого делать», нужно прислушаться и это понять. И если мы подумаем, то и увидим. Вот пошел я в кино — хорошо. Но там такие штучки покажут, что я весь распалился потом. Так что, грех? А какой грех? — Сам себя истязаю.
— Как тому, кто только что переступил порог храма, начинает открывать для себя мир молитвы, мир Литургии, не переусердствовать? Как сохранить меру, скажем так, духовной жизни?
— На этот вопрос невозможно ответить, он слишком общий. С каждым конкретным человеком нужно говорить о каких-то конкретных вещах. Самое лучшее — не ставить себе задач, которые превышают твои силы. Реальные силы, а не мечтательные, не мнимые. Мне очень понравилась книга об игумении Арсении — о немечтательном делании. Мы же очень часто начинаем мечтать. И неофиты довольно часто сразу начинают строжайший пост — все по канонам и Уставу, который был написан для монастырей. Но еще ужаснее, когда начинает он и свою жену заставлять или она начинает своего мужа, — дело очень часто кончается даже распадом семьи. «Все без меры — от диавола» — замечательное святоотеческое высказывание. Так и здесь тоже: требуется во всем мера.
— Алексей Ильич, спасибо вам большое.
— Дай Бог. Всего доброго.
Беседовал Никита Филатов
|
