 |
|
ГАЗЕТА "СПАС" |
|
| |
|
|
№8 (173) август |
|
|
Люди приходят в Церковь с уверенностью, что она должна им все разрешить
Пролог. Приходит человек и говорит: «Я состоятельный, могу содержать двух жен, хочу со второй обвенчаться». Ему говорят: «Вы знаете, в Православной Церкви это невозможно». И он начинает буквально кричать: «Посмотрите, у Иакова было две жены! Меняйтесь, вам пора!» И ушел, страшно обиженный на Церковь. Кто же на самом деле виноват в бедах мирян и как научиться отвечать за свою жизнь, размышляет священник Федор Бородин, настоятель храма Космы и Дамиана на Маросейке (Москва).
 Кто виноват, если священник велел слушаться мужа
— Бывает, что у человека не сложилось что-то, например семейная жизнь, и он начинает обвинять Церковь: священник велел слушаться мужа, хотя тот оскорбляет и унижает. Кто тут на самом деле виноват и что нужно делать?
— Человек очень часто слышит в том, что ему говорит священник, то, что он хочет услышать, и берет на заметку именно это желаемое. Если брать конкретный пример, который вы привели, порой священник, не имея времени вникнуть подробно в ситуацию семьи, просто говорит какие-то очевидные вещи. Например, то, что жена должна слушаться мужа. Это не мы придумали, это Господь сказал, значит, это учение Церкви. Но нельзя слушаться мужа больше, чем слушаться Господа, и это тоже учение Церкви. Апостолы говорят: «Справедливо ли пред Богом — слушать вас более, нежели Бога?» (Деян 4:19).
Да, бывают ситуации, когда муж ведет себя недостойно… Всякая власть в Церкви подобна власти Христа, а власть Христа проявляется в Его восхождении на Крест. И муж, родители, учитель, священник — вся их власть в такой любви, которая служит и распинается ради того, кого любишь.
А если вместо служения жене и детям муж пьет, бьет жену или изменяет ей, то он теряет право на власть в христианской семье.
Если у человека распалась семья, то ему в любом случае надо искать и свою часть вины. И любой священник об этом обязательно скажет, как бы это ни раздражало собеседника. Скорее всего, пара была венчана, то есть благодать Божия построить семью у этих людей была и есть. Если бы они действительно трудились и смирялись друг перед другом, работали над этими отношениями, то все бы было хорошо.
— Как быть, если один служит, а другой…
— Любой человек — это система в развитии, сегодня он может быть один, а завтра совершенно другой, ни один человек не равен себе вчерашнему.
Если сегодня она выходила замуж за благочестивого юношу с горящими глазами, то вполне возможно, что через 15 лет это будет пьющий человек, который поднимает на нее руку, — так реализуется его свобода. Тогда это уже никакая не семья, никакая не малая Церковь… Можно ли себе представить, что Христос бьет апостолов?
Если она чувствует, что жить с этим человеком, с алкоголиком, дальше нельзя, его поведение — практически как супружеская измена, она может уйти от него. Но это должен решать не священник.
— Но это требует усилий, внутренней свободы. Гораздо легче прийти, потребовать «правильного» рецепта, а если он не «сработал» — обвинить Церковь.
— Воспитание свободы — это очень трудоемкая и долгая работа духовника. Когда вы воспитываете ребенка, его надо научить тому, чтобы он брал на себя ответственность и реализовывал ее во всех своих поступках, а для этого вы должны ему все больше и больше с каждым годом расширять поле этих возможностей. Если вы будете все за него решать, он и к двадцати годам останется ребенком, потому что воля не будет сформирована действующей.
Точно так же и в духовничестве: пришел человек к священнику исповедоваться, и тот постепенно будет приучать его к тому, что не будет за него решать его житейские проблемы, просто не будет, и все, у него нет на это права. Священник может сказать: «В этой ситуации я бы поступил так», — а дальше свобода человека.
 Я не могу решать за вас, Бог дал это задание вам
Я знаю, увы, не одну историю, когда молодым супругам было сказано рожать, сколько получится, а у них не было ни физических, ни моральных ресурсов для многодетности. В итоге — депривация у детей, ухудшение отношений родителей. Как было бы правильно действовать священнику в таких случаях?
— Если священник дает какое-то благословение или какой-то совет, он должен со смирением помолиться и хорошо подумать, потому что действительно бывает такое, что девушка, выйдя замуж, больше трех детей выдержать не может, просто по своему психическому и физическому устроению, она надорвется.
Если ты считаешь, что надо рожать столько, сколько рожается, пусть это будет в твоей семье, а другим говори, стой рядом и свидетельствуй, что деторождение — это великое и славное служение, но могут быть такие-то и такие-то трудности. Священнику, если он уважает свободу человека, значительно легче.
— А самому человеку? Он же тоже должен понимать, что это ему рожать, кормить, а не священнику.
— Безусловно. Понимаете, мы, молодые и неопытные священники, в девяностые годы получили прихожан, таких же, как мы сами. У нас не было никакого семейного опыта старшего поколения в христианской жизни. Сейчас уже растут наши дети, и мы можем сформулировать свои ошибки того времени. А тогда некому было нас научить, у большинства людей родители были неверующие. И духовники были молодые. Так что бывало так, что прихожане навязывали свое желание неопытному духовнику.
Но если ты имеешь сердечное сокрушение, если ты знаешь свою ограниченность, даже если ты в молодости поставлен настоятелем и все вокруг тебя бегают и хлопают в ладоши, ты все равно не будешь решать за людей, ты скажешь: «Я не решаю вопросы, касающиеся брака». «Я не знаю, продавать вам квартиру или нет. Я могу помолиться, давайте послужим молебен». «Я не знаю, какое лечение правильное, такое или такое. Я не могу за вас решить, делать прививки или не делать. Я могу помолиться, чтобы вы выздоровели, я буду молиться, потому что вы мне дороги. Но я не могу решать эти вопросы, потому что власть их решать не у меня, она у вас. Вас Бог сотворил так, что вы должны их решать. Это задание вам, а не мне».
У меня есть замечательный прихожанин, который 24 года окормлялся у меня с детства. И все 24 года я боролся с его желанием заставить меня решать его вопросы за него. Все 24 года в большей или меньшей степени я воспитывал в нем свободу. Сейчас этот человек перешел к другому священнику. Сначала мне было очень горько от этого, потом я понял, что для этого я его и воспитывал, чтобы он сам мог вырасти и принять решение: я всегда всем говорил, что если ты видишь, что окормление у другого священника будет тебе полезнее, то переходи. И стал радоваться за него!
 Самый тяжелый ущерб духовной жизни
— Вот священник говорит маме ребенка, родившегося больным, что это — за грехи его родителей, и мама, возможно первый раз переступившая порог храма, будет думать, что в Церкви так принято.
— Думаю, сказать так имеет право только святой, которому причины горя открывает Сам Бог. Еще такие слова может сказать священник, который пережил тяжелую болезнь или смерть своего ребенка. Но он, скорее всего, не скажет. И сказать такое может сам страдающий человек. «Горе мне в моем сокрушении; мучительна рана моя, но я говорю [сам] [в себе]: подлинно, это моя скорбь, и я буду нести ее» (Иер 10:19).
В остальных случаях надо понимать, что перед тобой человек, полностью погруженный в страшную боль. Любой родитель в такой ситуации готов сам понести то, что несет его ребенок в большей степени, он безмерно страдает, и вдруг ему говорят, что он сам виноват в болезни или смерти любимого чада. Страшная жестокость наваливается на него там, где он ожидал хоть какого-то утешения. Вопрос о своей вине он задавал себе тысячу раз. Сейчас ему нужно просто помочь остаться живым душой.
Каждый священник, оглядываясь назад, чем дольше он служит, тем больше видит своих пастырских ошибок. Некоторые из которых не так страшны, а некоторые очень тяжелы. Священник наносит самый тяжелый ущерб духовной жизни человека или даже ставит под угрозу его веру, когда действует по страстям.
Властолюбие и самомнение — если эти страсти, допустим, присутствуют в муже, то они скорбью и болью отражаются на всех членах семьи. Но если страсти в священнике и тем более в настоятеле, то на приходе формируется соответствующая обстановка. Все друг другу завидуют, распространяют сплетни, подсиживают, говорят гадости, кто-то с кем-то постоянно не дружит, не разговаривает. О какой проповеди, о каком миссионерстве с такими общинами можно говорить? Человек, недавно воцерковившийся, приходит в храм и вдруг понимает, что сотрудники храма между собой живут, как змеи в гадюшнике. Беда в том, что все это очень часто провоцирует настоятель. Поговорка о том, что каков поп, таков и приход, она именно о настоятеле. Настоятель формирует и собирает вокруг себя таких людей и акцентирует их поведение так, как он сам устроен, как устроена его душа.
В чем искушение священнослужителя, особенно руководителя прихода или даже епархии? В том, что постепенно вокруг него образуется круг людей, которые во всем ему поддакивают, потому что от него зависит, будут ли они работать в храме или служить в епархии. И у него создается иллюзия, что он всегда прав и во всем разбирается. Но когда надо бы с кем-то посоветоваться, то посоветоваться не с кем, потому что вокруг остаются только послушные, поддакивающие безынициативные люди.
Если священник в таком окружении не критичен по отношению к себе, если живет по принципу «есть два мнения — мое и неправильное», то беда такому приходу.
Я знаю одну древнюю русскую епархию, где руководитель, архиерей настаивает на том, чтобы даже в одноклирных храмах (храмы в которых служит только один священник — Прим. ред.) литургия совершалась каждый день. Прекрасное и очевидное решение для монаха, желающего возродить приходскую жизнь. Но он даже не понимает, что просто разрушает священнические семьи, лишая их супружеского общения. Есть случаи, когда священник с этим смиряется, но от него уходит жена. Беда в том, что рядом не осталось ни одного человека, с кем можно было бы посоветоваться, он всех удалил.
— Вы не раз говорили о проблеме, когда монашествующие вмешиваются в семейную жизнь, — что-то меняется в этом отношении?
— Сейчас стало намного лучше. Спасибо братьям монашествующим за то, что они на исповеди стали реже задавать вопросы об интимной жизни людей.
У меня был такой случай, когда один монах, получив благословение, начал служить у нас на приходе. Он был старше меня, умнее и лучше образован, и потому я со спокойной душой попросил его поисповедовать прихожан. Как оказалось, зря: нескольких девушек мне пришлось просто месяцами откачивать после тех вопросов, которые он им задавал. Они даже не знали о тех грехах, о которых этот монах их спрашивал. Десятки примеров могут быть приведены, как человек уезжает в монастырь, там его встречает безусый, вчера рукоположенный иеромонах и начинает давать ему указания. А на возражения: «У меня есть духовник, и я с ним советуюсь», — он говорит, что белое духовенство — это все не то, слушай меня или погибнешь. Властолюбие во всей красе!
 На приходе у гордеца не будет никакой жизни
— Но как же духовнику «вести» верующего и при этом не дать неверного совета?
— Обратите внимание, в притче о блудном сыне, когда сын решает уйти, отец с ним не спорит и ничего не доказывает. Он понимает, что сейчас это бесполезно, и он уважает свободную волю своего сына. Бог уважает нашу свободу. Но почему-то бывает, что священник эту свободу не уважает. Берет на себя безапелляционное решение вопроса, которое потом болью отзывается в судьбах людей. Есть вопросы, в которых священник должен быть непреклонным свидетелем правды Божьей. А есть те, за которые он не должен браться ни в коем случае. Опыт культуры духовника — отличить одни от других.
Цель духовника — воспитать взрослого свободного христианина, который свою свободу реализует сам и согласует ее с волей Божией. Когда свобода человека совпадает с волей Божией, это и есть реализация дара свободы. Духовник должен этому научить, а не отнимать свободу у человека.
— Где найти духовников, которые думают о свободе верующего?
— Чем меньше страстей у священника, тем больше уважения к личности человека. Сколько раз был на исповеди у архимандрита Кирилла (Павлова), ни разу не сталкивался не то что с грубостью, а даже просто с давлением или неуважением.
Мне кажется, что прежде чем рукополагать человека в священники, надо не только проверить его знания и каноническое соответствие сану, но и смотреть, есть ли у него элементарные христианские навыки.
Для меня один из самых главных признаков того, что передо мной уже прошедший большой путь внутреннего преображения христианин, — это его умение не обижаться. Моя мама мне всегда говорила: «Обижаться христианину неприлично». Если человек умеет не обижаться, значит, он имеет собственную глубокую покаянную культуру и опыт сокрушенного сердца. Значит, он умеет не осуждать, значит, он ничего не разрушит, умеет отделять собственную гордыню от делания, которым занимается.
Почему важно до рукоположения проверить кандидата на гордыню (мы все гордые, но кто-то воюет со своими страстями, а кто-то нет)? Потому что в Церкви все, что созидается, созидается Самим Богом. И если священнослужитель горд и властолюбив, Бог не только ему не поможет, но будет сопротивляться. «Бог гордым противится, а смиренным дает благодать» (Иак 4:6). Вдумаемся в эти великие слова. Вот вы приехали в какой-то город и хотите открыть там коммерческое предприятие. Если руководству города вы не понравились, против вас будут все. Ничего не создадите, много потеряете, еле ноги унесете. А тут не мэр, не губернатор — Сам Бог будет противиться. Ничего не получится. Поэтому, если поставить гордеца руководить приходом, не будет никакой приходской жизни. Если поставить руководить молодежной работой или миссионерским отделом — разбежится вся молодежь и никто не будет слушать.
В конце концов, мы, христиане, что проповедуем? Что в мир пришел Христос, что Он дал возможность каждому из нас быть преображенным и возможность преображения отношений между людьми. Отныне человек человеку не волк, а брат или даже ангел-хранитель. «Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, — да уверует мир, что Ты послал Меня. И славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: да будут едино, как Мы едино. Я в них, и Ты во Мне; да будут совершены́ воедино, и да познает мир, что Ты послал Меня и возлюбил их, как возлюбил Меня» (Ин 17:21—23).
Христос говорит, что мир познает Его, мир уверует в то, что Его послал Отец, если мы будем едины по подражанию единству Святой Троицы.
Все миссионерство сводится к тому, чтобы мы явили миру преображенного человека, поэтому лучшие миссионеры — святые. И явили преображенные отношения между людьми, то есть общины соединенных любовью людей. Никакая проповедь не будет работать, если в наших приходах раздор и нелюбовь. «Будьте братолюбивы друг к другу с нежностью» (Рим 12:10), — говорит апостол.
Отсутствие элементарных христианских навыков общежития отталкивает внешних людей сильнее любой атеистической пропаганды. Предъявите мне христианскую общину, и я уверую — вот главное ожидание современного человека.
 Люди приходят в Церковь с уверенностью, что она должна им все разрешить
— Если человек разочаровывается и начинает искать виноватых, это тоже как-то связано с внутренней несвободой, неумением отвечать за себя?
— Важно понимать, что если человека что-то отталкивает от Церкви, у него не произошла личная глубокая оживотворяющая встреча со Христом. Если Христос стал самым главным в жизни, то никто не заставит Его потерять, никто у тебя Его не отнимет.
Если ты полюбил Христа, возлюбил по-настоящему, что тебе, скажем, нерадивый священник? Ты ко Христу пришел в храм, Он здесь главный. Священник ведет себя не так, не осуждай его, помолись за него, за бедолагу, потому что священнику за грехи и соблазны, которые он сеет, даже страшно подумать, как отвечать.
Мы каждый день в молитвах, на каждой литургии в Символе веры говорим, что верим в Церковь, и это не случайные слова. Церковь — это предмет веры, как Сам Господь, потому что это Тело Христово.
На самом деле человек, который ищет Христа, пробьется через любые преграды и любые ошибки священников.
Беседовала Оксана Головко
Окончание следует
|
