(Окончание. Начало в № 11 (188), ноябрь 2019 г.)

 

 

— О. Игорь, Вы возглавляете епархиальный отдел по делам молодежи. Состояние нынешней молодежи вызывает определенные опасения за будущее нашей страны. Я не православную молодежь, конечно, имею в виду, но все же. Что думаете по этому поводу?

 

— Общаясь на протяжении многих лет с молодыми людьми, — да и сам от молодого возраста пока не далеко ушел, — я все же смотрю в будущее с оптимизмом. Не буду говорить за всю российскую молодежь, коснусь непосредственно ситуации в Калининградской епархии. У нас есть цель, чтобы каждый приход стал семьей и в рамках этой приходской семьи было бы место для молодежи. Уже есть ряд приходов, где созданы все условия для активного участия молодых людей в приходской жизни.

 

— В чем конкретно это заключается?

 

— Скажем, язык, на котором обращается священник к своей пастве, он должен быть рассчитан и на молодых людей. Здесь получается взаимозависимость. Прихожане большинства храмов — люди зрелого или преклонного возраста, и священник обращается своим пастырским словом к этой аудитории. Когда в храм приходят молодые люди и начинают слушать наши проповеди, то зачастую ничего не понимают, поэтому им в храме попросту неинтересно. Один из ключевых моментов — сказать так, чтобы привлечь молодых, чтобы они остались в храме.

 

— Непростая задача. И как вы с этим справляетесь за те восемь лет, что возглавляете отдел? Что-то позитивное в этом смысле произошло? Меньше стало уходить из храма юношей и девушек по достижении 17—18 лет?

 

— Хороший вопрос. Могу точно сказать, что молодежь обозначенного вами возраста из храма не уходит. Уходят подростки 13—15 лет. Это связано и с психологией подростков. И наша задача — помочь им остаться в храме. Я частично уже ответил на этот вопрос: мы должны понимать, к какой аудитории обращаемся. Надо понимать, что в центре жизни каждого человека любого возраста должна находиться Евхаристия. Мы стремимся культивировать евхаристическое сознание у всех прихожан, независимо от возраста, в том числе у молодых. Именно поэтому мы проводим, например, молодежные слеты, в рамках которых есть образовательная и развлекательная программы. Но самое главное — это литургия, к которой мы готовимся, сами вместе ее совершаем. Молодые люди разучивают песнопения, кто-то будет читать отрывки из Священного Писания, кто-то будет помогать священнику. Каждый может найти себе место в литургическом пространстве. Главная задумка в том, чтобы по возвращении домой, на свой приход, молодой человек, увидев новый опыт, мог бы применить его в храме, прихожанином которого он является, а также поделиться им с другими молодыми людьми.

 

— Какова цикличность этих слетов или подобных мероприятий с православной молодежью у нас в епархии?

 

— Ежегодно, иногда даже чаще.

 

— Где обычно они проходят?

 

— Раньше мы проводили слеты на приходе храма Казанской иконы Божией Матери в поселке Янтарный, а сейчас — в Центре развития одаренных детей в поселке Ушаково. Совсем недавно там прошел VI Молодежный слет Калининградской митрополии.

 

— Работа с православной молодежью налажена. Это хорошо. Но что-нибудь делается по привлечению в церковную ограду молодых людей, которые пока вне храма? Как ведется миссионерская работа в этом направлении? Наверное, это не так-то просто.

 

— Конечно, здесь существуют определенные проблемы. Верующему человеку это вообще может показаться непонятным, но я знаю, что некоторые люди, весьма положительно относящиеся к Церкви, не могут переступить порог, связанный с брезгливостью. И только поэтому не идут к Причастию, как это должны делать все православные христиане. Вот не могут, и все. Причем понимают, что нужно причащаться, но внутренний барьер их останавливает. Здесь, конечно, речь идет не о брезгливости к Телу и Крови Христовой, а к другим людям, которые подходят в чаше.

 

— Но этим ведь не только молодежь страдает?

 

— В данном случае речь идет о людях любого возраста, причем из-за этого своего состояния они годами могут не подходить к Причастию. И таких людей достаточно много. Мы даже не осознаем до конца масштаб этой проблемы.

 

— Я лично как-то вообще об этом не задумывался. А как, кстати, переломить такое отношение? Может, объяснить, что в данном случае брезгливость является не чем иным, как грехом?

 

— Каждый человек — это индивидуальность, и какого-то универсального подхода здесь быть не может. Уж чего точно делать не стоит, так это запугивать людей, обвиняя в грехе. Скорее я бы постарался более внятно раскрыть спасительное значение причастия для человека.

 

— Сменим тему. В последнее время, я вижу, среди епархиальной молодежи развито скаутское движение. Несколько слов об этом.

 

— Пересказывать историю скаутского движения вообще, наверное, смысла не имеет. Однако в последние два десятилетия в нашей стране скаутские организации стали прочно взаимодействовать с Русской Православной Церковью на всех уровнях. Несколько лет назад и в нашей епархии появились православные скауты. На мой взгляд, этот ресурс используется не так активно, как хотелось бы. Но у этого движения большое будущее, так как оно может стать по-настоящему популярным и интересным для молодых людей, особенно для подростков.

 

— А какая конкретно скаутская организация действует при епархиальном отделе по делам молодежи?

 

— Два года назад по благословению архиепископа Калининградского и Балтийского Серафима было создано Калининградское региональное отделение Межрегиональной детской личностно-развивающей общественной организации «Братство Православных Следопытов» Калининградской епархии. Целью данной организации является содействие осуществлению миссии православного молодежного служения Русской Православной Церкви. Была разработана образовательная программа, рассчитанная на три учебных года, которая включает в себя различные блоки, в том числе основы православной культуры, родиноведение, туристическую подготовку, первую медицинскую помощь и т.д. Руководителем братства в Калининградской области является специалист нашего отдела Александр Анисимов.

 

— В продолжение разговора о невоцерковленной молодежи. Вы ведь, о. Игорь, не сразу поступили в семинарию, а после школы с 2002 до 2007 года пять лет проучились в Калининградском госуниверситете. То есть лицом к лицу столкнулись с современной молодежью со всеми ее достоинствами и недостатками. Расскажите, пожалуйста, об отношении студенческой молодежи к религии. Недавние события в Екатеринбурге заставляют в этом смысле о многом задуматься.

 

— Когда я учился в университете, большинство моих сверстников с большим интересом смотрели в сторону Церкви. Но в последнее время, соглашусь, наметилась некая отрицательная динамика отношения молодых людей к Церкви.

 

— И в чем же здесь дело? Как противостоять этому?

 

— Нужно не противостоять, а делать работу над ошибками. Например, если к Церкви сегодня предъявляются некие претензии, не нужно обидчиво отмахиваться от них. Лучше разобраться и сделать выводы. И усилить молитву и миссионерское служение.

 

— В Калининграде, я точно знаю, есть люди, в том числе и молодого возраста, которые негативно относятся к тому, что, по их мнению, в Калининграде слишком много стало православных храмов. И второй момент, вызывающий недовольство: по какому праву наши храмы размещаются в бывших кирхах и костелах?

 

— На этот вопрос ответить довольно просто: эти здания всегда строились как культовые сооружения, а после войны они перестали использоваться как религиозные — это были спортзалы, склады и тому подобное. И еще во второй половине 1980-х годов митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл, наш нынешний Патриарх, общаясь с руководством лютеранской Церкви Германии, спросил их мнение о том, чтобы те храмы, которые сохранились на территории бывшей Восточной Пруссии, а ныне Калининградской области, были переданы Русской Православной Церкви. И они поддержали эту идею.

 

— У наших соседей поляков очень развита такая форма, как братства православной молодежи. Они и сюда не раз приезжали. Нельзя ли перенести такой опыт на нашу почву?

 

Как правило, эти братства — самоорганизующиеся самостоятельные объединения. Они существуют не при отдельных приходах или епархиях, а сами по себе. Священники являются всего лишь их духовными наставниками. Я не против, чтобы и наша православная молодежь объединялась в братства. Но пока, к сожалению, инициативы я не вижу. Они ждут, что кто-то придет и возьмет их организацию в свои руки. Хотя польский опыт мы изучаем и всячески приветствуем.

 

— Будем надеяться, что все у вас получится, и благодарю за беседу.