 |
|
ГАЗЕТА "СПАС" |
|
| |
|
|
№3 (12) март |
|
|
"ВОССТАНОВЛЕНИЕ ЦЕРКОВНОГО ЕДИНСТВА — ЭТО НАШ НЕОТЛОЖНЫЙ ДОЛГ"
Окончание. Начало в №2(11) февраль 2005 г. 24 октября 2004 года председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл, находясь в Париже, ответил на вопросы французского журналиста Виктора Лупана, члена Движения за поместное Православие русской традиции в Западной Европе. Текст интервью Владыки Кирилла был опубликован в парижской газете «Русская мысль» (№ 40, 4—10 ноября 2004 года).
 — Владыка, здесь, в Западной Европе, нередко обвиняют Русскую Церковь в том, что она защищает искаженную экклезиологию, националистическую и «автокефалистскую». А именно: согласно этой экклезиологии, все русские, или потомки русских по всему миру, или те, кто обратился в Православие в результате миссии Русской Церкви, будто бы должны всегда оставаться в юрисдикции Московского Патриархата.
— Такое могут утверждать только те, кто совершенно не знаком с историей и с реальной практикой Русской Церкви. Мы последовательно отстаивали ту позицию, которую я вам изложил (см. №2(11) февраль 2005 г. – Прим. Ред.), начиная еще с 60-х годов прошлого века, и это зафиксировано во множестве документов тогдашних всеправославных предсоборных совещаний, которые начинались на Родосе, а потом были продолжены в Шамбези. Представители Русской Церкви всегда высказывали на этих собраниях такую мысль: христианство распространяется через миссию Церквей, которая, когда приносит плоды, становится источником новых церковных общин. А затем эти общины в землях, не входящих в территорию тех или иных Поместных Церквей, шаг за шагом приближаются к автономии или автокефалии. Именно эти принципы нам передала древняя Церковь. Так действовали апостолы Христовы. К этому стремились и великие русские миссионеры. Подлинное миссионерское служение должно быть, прежде всего, жертвенным, лишенным налета эгоизма и властолюбия, иначе оно не будет иметь ничего общего с духом апостольства.
Кроме того, Русская Церковь не раз доказывала свою приверженность этому принципу на практике. Вспомним о предоставлении статуса автокефалии Православной Церкви в Америке автономии — Японской Православной Церкви. В самое недавнее время весьма высокая степень самостоятельности была предоставлена Самоуправляемым Церквам на территории самого Московского Патриархата — в Украине, Молдове, Эстонии, Латвии. Никто не может упрекнуть Москву в стремлении к концентрации церковной власти в своих руках.
— Но эти процессы рассредоточения или передачи церковной власти — неужели они не встречали сопротивления?
— Надо признать, что эти решения дались не без труда. Прежде всего, возникало противодействие со стороны тех Церквей, которые были не готовы поступать подобным образом со своими диаспорами, предоставлять им большую степень независимости. Боялись, что действия Московского Патриархата послужат «катализатором» аналогичных процессов в диаспоре, окормляемой другими Патриархатами. Это особенно остро ощущалось при предоставлении автокефалии Американской Церкви. Да и внутри самой Русской Церкви тогда было немало дискуссий на эту тему, ведь Православная Церковь в Америке — это плоть от плоти нашей Церкви, и Православие там насаждалось многолетним кропотливым трудом русских миссионеров. До 1922 года там существовала только юрисдикция Русской Церкви, хотя приходы были разноязычными, как и их пастыри. Лишь после революции в России развилась в Америке ненормальная юрисдикционная пестрота. В конечном итоге в 1970 году возобладала линия митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима на предоставление самостоятельности. Мотивы принятого тогда решения не были ни конъюнктурными, ни политическими. Они вытекают из апостольского предания, как я уже говорил. И соответствуют тому видению будущего Православия на Американском континенте, которое имел святитель Тихон, будущий Патриарх, в бытность его архиепископом Алеутским и Северо-Американским в начале ХХ века. Время подтвердило правильность решения, принятого в 1970 году. Православная Церковь в Америке стабильно развивается, доказала свою жизнеспособность, она во многих отношениях является примером для православных христиан других юрисдикций, живущих в Северной Америке.
| Мы все принадлежим единому Телу Христову |
— Но почему в таком случае Русская Церковь, дав автокефалию своей Американской митрополии, сохранила за собой приходы в Америке?
— Следует иметь в виду, что далеко не все приходы митрополии поддерживали идею самостоятельности Американской Церкви и желали связывать с ней свое дальнейшее существование. Мы не могли не учитывать настроения людей. С пастырской точки зрения было бы неправильно оставлять эти приходы на произвол судьбы, иначе они вообще оказались бы в каком-нибудь расколе. Хотел бы обратить внимание на то, что список приходов, оставшихся в юрисдикции Московского Патриархата, был отдельно оговорен в Томосе о предоставлении автокефалии. С тех пор ни одного прихода сверх этого списка нами открыто не было, хотя существует настоятельная нужда улучшить духовное попечение о том огромном количестве православных из России и стран СНГ, которые переехали в Америку недавно и не мыслят себя ни в какой другой Церкви, кроме Русской. Решение этой проблемы стараемся найти в сотрудничестве с Православной Церковью в Америке, с представителями которой мы обсуждаем, как вместе позаботиться об этих людях.
— Насколько нам известно, в последние десятилетия ушедшего столетия Православные Церкви пытались решить проблему диаспоры. Чем, на Ваш взгляд, вызвана низкая эффективность принятых тогда решений?
— На мой взгляд, существенная ошибка, допущенная в этой работе, состояла в том, что представители Поместных Церквей на совещаниях, созывавшихся Константинопольским Патриархатом и проходивших под председательством его представителей, пытались решать проблемы православной диаспоры, не привлекая активным образом к этому процессу представителей самой диаспоры. Русская Православная Церковь с самого начала указывала, что это неправильно. Помню, во время последнего заседания Межправославной подготовительной комиссии в ноябре 1993 года в Шамбези я вновь поставил этот вопрос перед участниками. К сожалению, высказанная тогда нами озабоченность не нашла поддержки.
— А епископские конференции? Ведь их создание было одним из решений, принятых в ходе этого предсоборного процесса. Как Вы оцениваете этот шаг?
— Это было хорошее решение. Идея заключалась в том, чтобы региональные конференции стали ядром, вокруг которого постепенно формировались бы Синоды новых Поместных Церквей. Но было и другое понимание: конференции как переходный шаг к установлению во всех странах диаспоры полноты церковной власти только одного Патриархата. Это отразилось и в спорах по поводу председательства на конференциях. Мы считали, что епископы сами должны выбирать, кто будет председательствовать; предлагали также принцип ротации. Но Константинополь настаивал, что только их представители могут выполнять первенствующую роль. В результате во многих частях мира планировавшиеся епископские конференции так и не образовались.
| Надо совместно решать проблемы, стоящие перед вселенским Православием |
— Как бы Вы охарактеризовали нынешнее состояние отношений между Московским Патриархатом и Экзархатом русских православных приходов в Западной Европе? Что изменилось за последние годы, какова динамика контактов?
— Мы неизменно исходим из того, что принадлежим единому Телу Христову, в котором имеем общение любви и всей полноты благодати, присущей Церкви. Это относится к нашим отношениям со всеми Поместными Православными Церквами и их епархиями. Но при этом с Экзархатом нас связывают особые узы, поскольку некогда он был частью Русской Церкви и лишь в результате политических обстоятельств вынужденно перешел в юрисдикцию Константинопольской Церкви. Именно по этой причине нас не могут не беспокоить процессы дистанцирования от Русской Церкви, наблюдающиеся в последнее время в Экзархате и проявляющиеся в различных формах.
— А правда ли, что при покойном главе Экзархата архиепископе Сергии велись переговоры об объединении? Как далеко продвинулись эти переговоры? Говорят о том, что и письмо Святейшего Патриарха стало продолжением тех контактов, которые имели место между Русской Церковью и блаженной памяти Владыкой Сергием:
— Приснопамятному Владыке Сергию принадлежит большая заслуга в том, что было восстановлено евхаристическое общение Экзархата с Русской Православной Церковью. Он также не забывал о том, какие причины привели к отделению Экзархата от Русской Православной Церкви. Поэтому, когда эти причины, носившие — повторю — политический характер, исчезли с падением «железного занавеса», он начал процесс преодоления последствий политических разделений в церковной жизни. Он осознавал, что нынешнее положение Экзархата, об изначальной «временности» которого постепенно начали забывать, не соответствует изменившимся реалиям и особой миссии Экзархата в Западной Европе. В частности, с этой целью Владыка Сергий создал комиссию «Будущее Архиепископии». В ходе ее работы была выдвинута идея образования в Западной Европе самоуправляемого митрополичьего округа, который объединил бы в себе епархии и приходы русской традиции. В Москве эта идея была воспринята положительно. А дальше началась наша совместная работа по созданию проекта устава этой Митрополии. К сожалению, приснопамятный владыка Сергий не успел осуществить свое видение будущего русского Православия в Западной Европе из-за постигшей его кончины.
— Многие православные в Западной Европе связывают надежды на решение их проблем с предполагаемым Всеправославным Собором. Каковы перспективы созыва такого Собора?
— Русская Православная Церковь постоянно выступает за необходимость созыва такого Собора и готова активно участвовать в его подготовке. Жаль, что предсоборный процесс замедлился. Вы знаете, что к этому привело: прежде всего — события в Эстонии, которые, впрочем, были индикатором давно накапливавшихся противоречий. Тем не менее, мы не должны сидеть, сложа руки. Надо уже сейчас действовать для того, чтобы попытаться совместно решить проблемы, стоящие перед вселенским Православием.
Служба коммуникации ОВЦС МП
|
