Я сам с этим нищим говорил и прежде и поговорил после этого события. И он мне сказал, что никогда его никто не одарил так богато, так щедро, как этот человек, который ему не дал ничего, но признал в нем равного себе человека, снял перед ним шляпу, объяснил, почему он не может ему помочь, и попросил у него за это прощения. Вот два примера: один человек все сделал по заповеди, другой как будто никакой заповеди и не исполнил: нет заповеди, как отнестись к нищему, когда нечего ему дать. Но он его одарил самым богатым даром: он его убедил, он ему доказал, что он — человек, что к нему можно отнестись как к самому знатному: перед ним снять шляпу, перед ним извиниться, с ним говорить как с равным… Можно было бы даже больше сказать. Кто-то из духовных писателей говорил о том, что нищие — это наши господа, что мы обладаем богатством только для того, чтобы им служить, что богатство в наших руках — не наше, что нам поручено им распоряжаться так, как Бог распорядился бы: давать, чтобы ничего не прилипало к рукам, чтобы мы ничего не считали своим, чтобы мы считали, что все, что у нас есть, все без остатка принадлежит тому, кому это нужно. Вот два примера с комментарием о том, что исполнение заповедей Христовых — не просто дело выполнения закона, а нечто больше: это проявление Христовой заботы и Христовой любви к тем, кому она нужна, без разбора, не ставя вопроса, достоин ли этот человек, не ставя вопроса: не обманщик ли он? — за это он ответит, а мы ответим за то, как мы к человеку отнеслись. К этому же относится и отрывок Евангелия, который читается перед Постом: о Страшном суде, об овцах и козлищах. И всегда подчеркивается: вот Страшный суд, вот что будет грешникам, а вот что будет праведникам. Но это — только обрамление рассказа. Сердцевина рассказа: на каком основании производится суд? Христос спрашивает: ввел ли ты бездомного под свой кров? Накормил ли ты голодного? Посетил ли ты больного? Не постыдился ли признаться в том, что ты — друг и знакомый человека, посаженного в тюрьму? и т.д. Все эти вопросы сводятся к одному только: был ты человечен или нет? Если нет, то как же ожидать, что в твою нечеловечность (если можно употребить такое дикое слово) может влиться Божество? Как ты можешь перерасти свою тварность в приобщении к Божественной природе? Как ты можешь приобщиться Богу, если ты даже не человек?.. Не ставится вопрос о том, веришь ли ты и во что ты веришь; самый основной вопрос, как бы та почва, тот фундамент, на котором можно строить: ты человек или нет? Если ты не человек — не о чем говорить даже…
Человек делается совершенным, когда Бог и он стали едины
И в другом месте Христос говорит: "Не всякий, кто Меня будет называть "Господи, Господи", войдет в Царство Небесное, а те, которые будут выполнять волю Отца Моего". Если вся жизнь христианская заключается в том, чтобы стать подлинно, истинно человеком, тогда действительно слова Спасителя "Я вам дал пример, чтобы вы ему последовали" приобретают крайнее значение, предельное значение, потому что Христос Спаситель — не только Бог, ставший человеком, Он в самом полном, единственном смысле Человек. Лишь поскольку человек приобщается Богу, он до конца является человеком. Человек делается совершенным, когда Бог и он соединены, стали едины. Во Христе полнота Божества обитала телесно. Спаситель был одновременно в самом истинном, реальном смысле человеком и вместе с тем в самом полном смысле Богом. Он был человек из плоти, из крови, из души человеческой, но ничего в Нем не было такого, что не было бы пронизано Божественным присутствием. Он был Бог, ставший человеком и явивший нам, что значит быть человеком в полном смысле слова. Мы только на пути к тому, чтобы стать людьми, человеками. И каждый должен находить свой путь, и это очень важно. Невозможно взять лист бумаги и написать на этом листе все то, чего от нас ожидает или требует Господь. Потому что не каждый способен выполнить все и не каждый призван ко всему, что указано в Евангелии: один призван к браку, другой — к безбрачию; один призван к слову, другой — к молчанию; перечитайте сказанное в 12-13-й главах I Послания к коринфянам о том, что Дух един, а дарования различны. И святой Серафим Саровский указывает: чтобы жить духовно, чтобы вырасти в настоящую меру человека, каждый должен выбрать то, что, как он говорит, "ему приносит прибыль". У одного человека сердце открывается, жизнь вырастает в полную меру через благотворительность, через милость; у другого — через молитву; у третьего, четвертого, пятого — через другие действия и дарования. И поэтому нельзя прописать всем одинаковый и тот же самый путь. Как же жить по-христиански? Что нам делать? Нам надо помнить, что каждый из нас неповторим для Бога, единственен и что Евангелие является — и через образ Христа, вырастающий с его страниц, и через слова Христовы — полным описанием всего того, что может человека сделать Человеком. Но каждый в разные минуты может прозреть, понять и исполнить то или другое, но не все сразу и не обязательно (и это очень важно) то, что кажется самым значительным, самым важным. Нам всем хочется браться за то, что производит на нас самое великое впечатление. Мы должны от этого воздержаться: надо делать то, на что мы сейчас способны. Продолжение следует.
Митрополит Антоний (Блум)
Щит мой в Боге, спасающем правых сердцем.
62:9 Псалтирь
НАШ ОПРОС
Если бы Господь пришел в мир сегодня, о чем бы вы Его спросили?
Я сам с этим нищим говорил и прежде и поговорил после этого события. И он мне сказал, что никогда его никто не одарил так богато, так щедро, как этот человек, который ему не дал ничего, но признал в нем равного себе человека, снял перед ним шляпу, объяснил, почему он не может ему помочь, и попросил у него за это прощения.
