 |
|
ГАЗЕТА "СПАС" |
|
| |
|
|
№1 (46) январь |
|
|
Духовничество: ошибочное восприятие
В декабре 1998 года Патриархом и Священным Синодом было принято очень важное постановление — о духовнических отношениях, об ошибках, существующих в этой сфере церковной жизни, об их преодолении. Это постановление важно не только само по себе — оно свидетельствует, что наша Церковь жива и, как всегда было в истории, здраво реагирует на всякое искажение церковной мысли и деятельности. Но вот прошло девять лет — изменилось ли что-либо в лучшую сторону?
(Окончание. Начало в № 12 (45) декабрь 2007 г.)
Проблемы остаются
С сожалением нужно констатировать, что нет. Напротив, все больше и больше набирает обороты маховик «лжемистического гуруизма», когда люди под Православием понимают исключительно то, что связано со «старцами», а духовную жизнь сводят к поискам этих «старцев» и вниманием только лишь к тому, что исходит из их уст, — а исходить из них может такое, что к христианству отношения вовсе не имеет… В чем же тут дело?
Как избежать ошибок?
Прежде всего, тут нужно сказать общо. Задача духовника — не поработить себе человека, не сделать его своей копией, «клоном», а с большой любовью и уважением к личности дать место в его жизни Христу, чтобы человек, победив Духом Святым живущий в себе грех, стал самим собою, таким, каким хочет видеть его Христос, — уникальной, свободной, ответственной, сознательной и развитой личностью. Духовник должен научить его распознавать, где благодать Св. Духа, где естественный ход вещей, где страсть и грех, чтобы это все не смешивалось в голове человека, коверкая его жизнь. Это — целый воспитательный процесс.
В частности, нужнее всего духовник в новоначалии, когда человек только входит в Церковь и постигает азы духовной жизни. Цель этого учительства одна: дать новоначальному христианину правильное направление роста, чтобы он совершался именно церковно, не уклоняясь ни в около- и псевдоцерковные подмены, ни в лжеаскетический ригоризм, ни в релятивизм и т.д. Затем, по окончании новоночалия, отношения несколько меняются: они становятся как бы более «на равных» — не в смысле фамильярности или отмены иерархического чина, а внутренне: человек взрослеет, ему и большая свобода, и большее доверие, и меньшая опека, меньшее количество правил, советов, наставлений и проч.
Церковь не детский сад
Но тут и выявляется наша, пожалуй, главная беда. Никто не хочет взрослеть. Ни паства, которой оказывается удобно «застрять» в церковном детстве и смотреть на мир глазами своего духовника, в то время как Господь хочет от нас, чтобы мы стали именно самими собою, возросли в меру возраста Христова. Ни духовники, которым, похоже, неуютно видеть рядом с собою повзрослевших людей. Они как-то не умеют с ними обращаться. Кажется, что многим пастырям нужно видеть свою паству исключительно в облике неразумных детей, с которыми можно разговаривать только «сверху вниз» — на языке приказаний, наставлений, поучений. За всем этим мне видится какое-то взаимное неуважение и забвение главного: что Церковь — не детский сад, где есть авторитарные воспитатели и заведомо неразумные дети, а Тело Христово, то есть духовный органический союз во Христе зрелых, пришедших в свою меру свободных людей, имеющих от Бога каждый свое церковное служение. Мне кажется, необходимо начать осознавать это.
И вновь о старцах…
И еще давайте затронем один вопрос — о «старцах». Младостарчество остается одной из самых больных проблем сегодняшней церковной жизни. Есть и идеологическая база: многие с полной серьезностью утверждают, что «Православие потому только и истинно, что в нем есть старцы». Найти «старца» — главная «духовная» задача многих православных. Мнение «старцев» для них — важнейший авторитет, гораздо больший, чем авторитет Священного Писания, не говоря уж о «каких-то там мнениях» Священноначалия. Впору уже бить нешуточную тревогу по поводу этой эпидемии «геронтофилии». В чем же причины этого явления?
| Церковь не детский сад, где есть авторитарные воспитатели и заведомо неразумные дети |
Мы увидели, что есть в Церкви богоустановленная иерархия, которой вручена благодать Св. Духа — освящать людей Таинствами, научать их истинам веры и нравственности. Научение это происходит от лица и по уполномочиванию Церкви, оно не вяжет и не подавляет свободу, совершается в духе любви. Пастырство — это совет, пример, совместное движение старших и младших в Церкви ко Христу.
И, казалось бы, это очень много; но людям этого оказывается мало. Им недостаточно просто пастырей Церкви и пастырского руководства; им подавай нечто большее и высшее — старцев. Некоторые православные чувствуют прямо какую-то ущербность и неполноту своей духовной жизни без старцев; некоторые стремятся «проверить» у старца советы своего духовника… Все это подпитывается немалым количеством соответствующей околоправославной литературы.
Кто такие старцы на самом деле? Старец — это, проще говоря, человек, достигший святости и удостоенный от Бога даров рассуждения и прозорливости. Настоящих старцев всегда были единицы (а сейчас их, судя по всему, и вовсе нет); но остались многочисленные книги о них. Читая эти книги и видя благотворность и многоплодие старчества, люди естественно стремятся к тому, чтобы и в своей жизни обрести нечто подобное. Начинаются поиски — по внешним признакам: большая белая борода, или подчеркнуто аскетический (видимый всеми) образ жизни, или огромные толпы женщин, или апокалиптические предсказания с некоторой оппозицией священноначалию и т.п. Спрос рождает предложение, и «старцы» такого рода без труда находятся.
Зачем же они нужны?
Во-первых, как я уже говорил, снять с себя ответственность за себя: найти старца, вверить всецело себя ему — и уже ни о чем не думать, не заботиться. Вход в рай гарантирован. Во-вторых, очень просто зачем: узнать будущее. К старцу, как правило, не едут с вопросом, как спастись, потому что это совершенно ясно из Евангелия, да и любой приходской пастырь может так или иначе удовлетворительно ответить на этот вопрос. У старца же спрашивают: жениться или в монастырь идти? разменивать квартиру или продавать? ложиться ли на операцию? начинать ли бизнес или, наоборот, сворачивать его поскорее? и т.д., и т.п.
Разумеется, спрашивают у старцев, скоро ли конец света и каковы признаки печати антихриста. И здесь, кстати, совершенно ясно проявляется самый настоящий экуменизм. В других религиях для разрешения ровно этих же вопросов существуют гуру, шейхи, шаманы, ламы, цадики, друиды и проч.; неверующий человек пойдет к гадалке и экстрасенсу. Конечно, я далек от того, чтобы вовсе лишать эти жизненные вопросы их значения; но когда они выходят на первое место в жизни, тогда Церковь становится для людей магией, а вектор духовной жизни направляется на то, чтобы «за счет Бога» хорошо было «здесь и сейчас».
При этом нужно отметить одно существенное отличие старца от просто пастыря Церкви. Если последний (в идеале) ничего иного не делает, кроме как доносит до человека в его конкретной ситуации учение Церкви, то старец действует на основании некоей личной харизмы; а здесь нужна осторожность. Прп. Серафим говорил, что когда он говорил от себя, а не от Духа Святого, то бывали ошибки; а прп. Силуан Афонский, приведя эту фразу прп. Серафима, писал, что ошибки могут быть маленькие, а могут быть и большие. Поэтому вообще Церковь заповедует при соприкосновении с чем-то личным большую трезвость.
В чем здесь опасность?
Казалось бы: ну, подумаешь, ничего особенного, этакое «детское» (но, замечу, отнюдь не в Евангельском смысле) восприятие духовной жизни. Но на самом деле за этим стоят гораздо более серьезные вещи, чем просто детскость, невзрослость. В основе «геронтофилии» лежит неправильное представление о Боге, о воле Божьей и об отношении человека и Бога. Я заостряю на этом ваше внимание, потому что это крайне важно.
| Мы — Церковь, Тело Христово, вместе возрастаем в Бога |
«Геронтофилы» считают, что воля Божья в отношении конкретного человека есть, с одной стороны, нечто предопределенное, заранее «запрограммированное», а с другой — нечто совершенно тайное, то, что нужно «угадать». И вот для того, чтобы эту «компьютерную» волю отгадать, попасть на нее, и нужен «старец», который именно потому «старец», что обладает неким тайным знанием этой самой загадочной «воли». Угадали мы ее — все идет по маслу: и дети не болеют, и бизнес процветает. Не угадали — все плохо. А еще хуже — усомниться в «тайном знании» старца: это вообще погибель.
Это совершенно нехристианское, магическое, языческое мировоззрение. Оно превращает нашу религию из благовествования о Боге — любящем Отце, о Христе Спасителе и о свободе в Святом Духе в зловествование: христианство — минное поле, без сапера не пройдешь. Сапер и есть старец…
Личное сердечное отношение к Богу
Не так учит Православная Церковь. Воля Божья не есть нечто запрограммированное, автоматическое, то, что надо «вычислять». Не есть она и какая-то эзотерическая тайна. «Я говорил явно миру… и тайно не говорил ничего» (Ин 18:20), — сказал Господь. Наоборот, Бог открыл нам Свою волю во Христе, в Св. Писании, в Церкви.
Жизненный путь человека определяется личным отношением сердца, души к Богу. Узнается воля Божья из совокупности обстоятельств, из велений совести, из расположений сердца, из борьбы с грехом. Безусловно, уместен здесь и пастырский совет — но именно совет, в духе Евангелия, святоотеческого учения Церкви, а вовсе не какое-то лжемистическое гуруистское «отгадывание». Если мы не учитываем этого, тогда наша внутренняя жизнь перестает быть собственно духовной, христианской, а приобретает некоторую даже оккультную окраску.
Духовнические отношения должны быть выражением следующего церковного принципа: мы — Церковь, Тело Христово, вместе возрастаем в Бога. Старшие в Церкви помогают младшим — и преподанием благодати Божьей, и примером жизни, и поучением. Но духовные отношения, если они правильны, никогда не заслоняют Того, ради Которого они и существуют. Как и все в Церкви, они являются одним из средств христианской жизни и не могут подменить собою цель ее, которая есть Христос.
Публикуется с сокращениями.
Игумен Петр (Мещеринов)
|
