 |
|
ГАЗЕТА "СПАС" |
|
| |
|
|
№9 (54) сентябрь |
|
|
ОКНО В ДУХОВНЫЙ МИР
Икона — это окно в горний мир, и общение с этим миром, как веха на трудном пути спасения, — величайшая тайна. Все линии и краски на иконе глубоко символичны. Умеем ли мы читать и понимать эти символы, умеем ли общаться с иконой? Об этом наш корреспондент беседует с доктором искусствоведения, профессором кафедр философии и культурологии Калининградского государственного технического университета и Российского государственного университета имени И. Канта, членом Союза художников России Натальей Владимировной Шамардиной.
(Окончание. Начало в № 6 (51) и 7 (52) 2008 г.)
 — Наталья Владимировна, в прошлой беседе мы с Вами обозначили отличие икон от картин и от католической храмовой живописи. Давайте сегодня поговорим о символике. Я понимаю, тема бесконечная, но мы хотя бы приблизимся к ней. Ведь мы каждый день общаемся с иконами — но знаем ли мы их?
— Вы правы, иконография — бесконечная тема. С чего же мы начнем?
— Почему, например, на иконах доминируют всего три краски: красная, синяя и золотая? Редко белая и еще реже зеленая. Почему Господь Пантократор изображается с книгой (со свитком)? Почему на мафории Божией Матери мы видим то три звезды, то две? Хочется узнать подробнее об обратной перспективе. Почему так странно изображаются пейзаж и горы? Почему иконы прямоугольные, а не квадратные?..
— Начнем с красок, пожалуй. Традиционно иконы сияют золотом и яркими красками. У каждого цвета свое место, свое особое значение.
Обратите внимание, одежда Спасителя, так же, как и мафорий (греч. «покрывало») Божией Матери, имеют оттенки от ярко-красного, вишневого до темно-коричневого и даже фиолетового. Но все это подразумевает одну краску — пурпур. Традиция эта ведет свое начало из истории Византии, потому что царская мантия византийских императоров всегда была пурпурного цвета.
Пурпур был очень редкой и дорогой краской, ее производили из раковин моллюска, которого проходилось добывать целыми тоннами. Когда еще только устанавливались каноны иконографии, никому и в голову не пришло изобретать какой-то новый цвет, чтобы символизировать царственное достоинство и царскую власть. Хотя одежды Иисуса Христа и Богородицы, конечно же, символизировали Царство не земное, а Небесное.
Так как на Руси никогда не было этой редкой краски для передачи пышности одежд, иконописцы выходили из положения в меру своих возможностей, идеалов и вкусов. Вот откуда смешение коричневого цвета с царским пурпуром в одеждах Богоматери. Тем более что пурпур редко бывает собственно красным, так как зависит от цвета моллюсков.
Верхняя одежда Спасителя — гиматий (греч. «плащ») — имеет в себе красный цвет еще и потому, что этот цвет символизирует мученичество, напоминает нам о крови, о Крестной жертве Христа. Красный — один из самых заметных цветов в иконе. Это также цвет любви, жизни и животворной энергии.
Символичность еще одного, синего, цвета также важна в отношении другой детали одежды — хитона (греч. «рубаха») Спасителя и туники Божией Матери. Синий цвет, символизирующий сферы небесные, — это цвет чистоты и непорочности. Сочетание этих двух цветов (красного и синего) символизирует земную, человеческую, и небесную, Божественную, природы Спасителя. Здесь также и тайна Боговоплощения, тайна соединения двух миров — тварного и нетварного. Потому что в цветовой гамме соединились два противоположных цвета: красный — цвет земной любви, но и любви к Богу — и синий, символизирующий Божественность Спасителя, а также бесконечность неба, символ иного, вечного мира.
— Нимбы всегда изображают золотом.
— Нимб — круг (греч. «облако») — это очень важный символ иконографии, и он является неотъемлемой частью любой православной иконы. Не имеющий ни начала, ни конца, нимб означает святость Бога, Приснодевы и угодников Божьих. Он означает Вечность и великолепие Небесного Царства, Царства Духа.
В некоторых случаях используют оттенки цветов, близкие по гамме к золотому, — желтый или охристый. Почему именно золото? Потому что это символ негаснущего сияния и у молящегося христианина не должно быть никаких ненужных или отвлекающих ассоциаций — как, например, при взгляде на черный, зеленый, оранжевый или фиолетовый цвета.
| В иконе все глубоко символично |
Белый цвет на иконах символизирует Божественный свет. Это цвет чистоты и святости. Белые одежды, которые покрывают фигуру Христа, мы видим в иконе «Преображение».
— Расскажите немного о символике икон Божией Матери.
— По преданию, первые иконы Богоматери и Богомладенца Христа написаны евангелистом Лукой. Ученые и искусствоведы придерживаются другого мнения, так как тому нет научных подтверждений. Но совершенное содержание, облаченное в совершенную форму, — это я говорю про чудотворные иконы Божией Матери — сопровождает нас в православном церковном календаре большую часть года. Мы чествуем более двухсот чудотворных икон.
На мафории (греч. «большой четырехугольный плат, покрывающий голову и укутывающий всю фигуру») Приснодевы всегда изображаются три звезды. Они имеют два значения: во-первых, это символ непорочности Божией Матери «до рождества, в рождестве и по рождестве», во-вторых, символ Святой Троицы. Во многих иконах фигура Богомладенца закрывает собой одну звезду, символизируя тем самым Воплощение второй ипостаси Святой Троицы — Бога Сына.
Обратите внимание, нимб вокруг головы Божией Матери, в отличие от нимба Богомладенца, не содержит вписанного креста. Как и в нимбах святых.
— Что, если мы обратимся к иконам сюжетным? Почему в иконографии такие, на первый взгляд, странные горы?
— В иконе все символично. Даже краски. Даже линии и складки на одежде. Тем более пейзаж, который всегда несет большую смысловую нагрузку, обозначая местность, где происходят священные события. Вы обращали внимание, что в иконе нет времен года, нет хорошей или плохой погоды? Как пишут искусствоведы, «не меняясь, природа молчаливо сопровождала святых».
Пейзаж в иконе называют «горками», а сами горы лишь обозначают некие возвышенности. Обратите внимание на характерные сюжеты в иконографии: «Рождество Христово», «Крещение Господне» («Богоявление»), «Вход Господень в Иерусалим», «Преображение», «Распятие», «Жены-мироносицы у гроба», «Троица» и изображения пророков в пустыне…
Здесь горы не являются «портретом гор», так скажем. Они уступчатые, и каждый такой уступ еще расчленен на отдельные кристальные поверхности. У русских иконописцев это получило название «лещадка», она символизирует ступени духовного восхождения. Почему горы превратились в горы-лещадки? Неужели русские гор не видали? Видали, конечно, но тут все как раз по принципу противоположности: чем менее горы будут походить на «портрет» конкретной местности, тем большую смысловую нагрузку могут нести.
Взгляните на икону «Троица» Андрея Рублева. Три путника, три ангела отдыхают у шатра Авраама. Но что мы видим на иконе, разве шатер? Перед нами не шатер, а великолепный античный портик с коринфскими колоннами, утонченных пропорций. Зная, что каждый элемент «Троицы» есть отображение какой-либо духовной истины, мы делаем вывод об идее домостроительства, идее построения идеального дома. Чьего дома? Нашего Небесного Отца, конечно же. Только у Него есть привилегия строительства самого прекрасного дома. Этот дом — сотворенная Им Вселенная — место пребывания и духовного преображения человека.
И гора в иконе «Троица», в свою очередь, превращается в символ стремления человека к духовному преображению, в лествицу в Царствие Небесное. «Гора — горний мир» и «лествица — лещадка» оказываются связанными не только на уровне фонетики (языка), но и на уровне архетипов.
— Наталья Владимировна, в прошлой беседе мы лишь слегка коснулись темы прямой и обратной перспективы. Как случилось, что на это явное противопоставление обратили внимание только в начале ХХ века? Иконы ведь существовали и раньше!
| Икона — это богословие на языке линий и красок |
— Не стоит забывать, что только в ХIХ веке, с развитием органической химии, родились наука и искусство реставрации. До этого старинные иконы просто замазывали… Олифа, которой покрывали иконы, через 70 лет настолько темнела, что делала изображение совершенно неразличимым. И вдруг Россия открыла для себя богатства, о которых даже не подозревала. Ученые стали изучать, обобщать…
— Кто и как изучал древние иконы до того?
— До конца XIX века исследователи относили икону к разряду церковной ареологии. Сергей Павлович Дягилев (1872—1929), первым показавший не только Европе, но и России выставку русских икон в 1901 году (Санкт-Петербург, Лозанна, Париж, Венеция), говорил: «Русское искусство начинается с Петровского времени». Даже он, знаток, так глубоко ошибался.
Зарубежные исследователи утверждали: это искусство одно из самых сложных для понимания. Лучше всех мнение западного зрителя выразил Анри Матисс: «Икона не только объект культа, но и достижение художественного гения. Русские и не подозревают, каким богатством они владеют. Французские художники должны ездить учиться в Россию. Италия даст меньше».
— Почему иконы так… гармоничны, так совершенны?
— Главное, что иконы — это богословие и откровение Божие на языке линий и красок. Недаром при создании иконы как культового предмета и вида изобразительного творчества византийцы восприняли идею о соединении идеальных формы и содержания. Они использовали лучшие достижения человечества того времени — в науке, живописи, философии, математике. Они изобрели новый художественный язык — язык христианских символов, ведь в иконе любая деталь, даже складки на одежде, глубоко символичны. В Византии символам, краскам придавали такое же важное значение, как и слову.
Также глубоко символичен и наш удивительный русский алфавит, но мы не замечаем этого. Как забыли во многом и о церковном знаменном пении, где каждый знак, звук — это тоже символ.
Людмила Козельцева
|
